Приведенное выше изображение из мультсериала «Южный парк» о “полиции авторских
прав”, штурмующей дом, чтобы арестовать детей за обмен файлами, гиперболизирует
нынешнюю ситуацию. Однако в начале двадцатого века боевые отряды уполномоченных
издателей действительно сжигали целые склады, заполненные “пиратскими” копиями
нот – так что, возможно, сцены из «Южного парка» должны напомнить нам о том, что
может произойти, если Конгресс будет двигаться в том же направлении.
По крайней мере, в случае с нотами полицейская кампания не привела к должному
результату. Через несколько месяцев полицейские участки были заполнены тоннами
бумаги, на которой были напечатаны различные музыкальные произведения. Не имея
возможности привлечь к суду де-факто целую армию “нелегальных” копировальщиков
музыкальных нот, полиция сама прекратила применять закон об авторском праве.
Какой у всего этого итог? Борьба продолжалась еще некоторое время: “обычные”
сочинители музыки старались защитить свою монополию и ограниченную стратегию
сбыта, а “пираты” печатали и распространяли дешевую музыку по низким ценам и в
очень больших количествах. В конце концов, в 1905 году король пиратов Джеймс
Фредерик Виллетт был осужден за создание тайной подпольной организации. Лидер
одной из ассоциаций музыкальных издателей и человек, который был инициатором
рейдов, запустил новую шестипенсовую музыкальную серию Francis, Day & Hunter.
После этого дорогие ноты навсегда ушли в историю.
### Рождение кино и индустрии звукозаписи
Факт, который не сильно растиражирован Американской Киноассоциацией (MPAA),
заключается в том, что киноиндустрия Голливуда была построена пиратами, не
попавшими под тяжелую руку интеллектуального монополиста. После длительного
периода конкурентной борьбы в 1908 году крупнейшие создатели кинофильмов и
производители кинооборудования, в том числе Edison Film Manufacturing Company и
Biograph Company, образовали картель в виде Компании кинопатентов (MPCC, Motion
Picture Patents Company). С помощью этого инструмента они требовали лицензионных
сборов со всех кинопродюсеров, дистрибьюторов и кинопрокатчиков. Они энергично
преследовали “независимых” кинематографистов, отказывавшихся платить роялти. В
1909 году дочерняя компания MPPC, General Film Company, попыталась конфисковать
оборудование, используемое нелицензированными компаниями, нарушив их работу.
Чтобы избежать судебных тяжб и выплат роялти, независимые кинематографисты
решили переехать из Нью-Йорка в Калифорнию.
> Калифорния была достаточно удалена от компании Edison, чтобы такие
> кинематографисты, как Fox и Paramount, могли переехать туда и, не опасаясь
> закона, копировать изобретения Edison'а. Голливуд быстро рос, и исполнение
> федерального закона в конце концов распространилось на запад. Но поскольку
> патенты предоставляли их владельцам действительно “ограниченную" монополию
> всего на 17 лет (в то время), срок действия патентов истек к тому времени,
> когда появилось достаточно федеральных маршалов. Была основана новая
> индустрия, частично по причине копирования творческой собственности
> Edison'а.
Примерно в то же время индустрия звукозаписи выросла из такого же рода
пиратства. Фактически, закон 1909 года, который дал MPCC право взимать
лицензионные сборы со всех кинематографистов, также начал регулировать индустрию
звукозаписи, введя законодательное лицензирование записанной музыки. Таким
образом, Конгресс нашел компромисс между композиторами, которые хотели получить
полную монополию на исполнение своих произведений, и музыкантами, чъя
коммерческая деятельность в условиях конкуренции стремительно выросла за
предыдущие два или три десятилетия. Между 1878 годом, когда был запатентован
первый фонограф из фольги от компании Edison, и 1889 годом, когда компания
Columbia Phonograph Co. начала выпускать на рынке графофон с педальным приводом,
появилась возможность записывать музыку для продажи в коммерческих целях.
Разработка, вслед за прототипом Генри Фурно, механического пианино также
значительно облегчила запись музыки, которая в противном случае потребовала бы
игры дорогостоящего ансамбля. Хотя композиторы имели исключительные права на
ноты и публичное исполнение, они не имели четко обозначенного права на
звукозапись – раньше такого не было. Все это закончилось в 1909 году, когда
Конгресс расширил авторское право, включив право на звукозапись, но ввел
законодательное лицензирование; индустрия звукозаписи росла – в основном на
основе записей, которые были “спиратчены” у композиторов.
По иронии судьбы, опыт того времени аналогичен тому, что происходит сейчас.
Данный опыт учит нас принципам, определяющим борьбу за или против соблюдения
прав интеллектуальной собственности. Читатель, возможно, уже заметил, что в этот
период Томас Эдисон был по обе стороны баррикад. Когда дело дошло до кино,
Эдисон, обладая значительным количеством патентов на основные инструменты,
используемые для записи и показа фильмов, был вынужден выступать за строгое
соблюдение прав интеллектуальной собственности. Однако в то же время его
интересы в индустрии звукозаписи шли в разрез с расширением защиты авторских
прав. Очевидно, что спрос на фонограф Эдисона возрос на фоне того, как на рынке
в большом количестве стали появляться дешевые музыкальные записи, что отчасти
явилось причиной слабого давления со стороны композиторов-монополистов.
### Зашифрованные продажи vs незашифрованные продажи [здесь и далее под зашифрованными продажами имеется в виду безопасные продажи , осуществляемые на основе криптографии и через одноранговые сети в интернете. Незашифрованные же продажи включат в себя как продажи в оффлайн формате, так и другие незашифрованные продукты, передаваемые не через одноранговые сети – прим. пер.]
На индустрию кино, музыки и книг большое влияние оказал опыт Napster.
Файлообменная сеть раздавала музыку бесплатно по одноранговым (peer-to-peer)
сетям. Поэтому компании из данных индустрий приложили значительные усилия как
для шифрования своих продуктов, так и для лоббирования правительства, чтобы
санкционировать схемы шифрования. Например, Закон об авторском праве Digital
Millenium, или DMCA, сделал федеральным преступлением реверс-инжиниринг схем
шифрования, что защитило авторские права разработчиков. Когда дело доходит до
конкурентных рынков, опыт Napster обманчив – продукт, распространяемый в сетях,
подобных Napster, не только дешевле, чем коммерческий продукт, но и лучше.
Незашифрованная песня в стандартном формате MP3 может легко и быстро
воспроизводиться и передаваться на многие устройства. Музыка в выбранном формате
крупных лейблов может быть неудобна в воспроизведении и воспроизводиться только
на небольшом количестве устройств. Итак, анализируя опыт Napster, невольно
всплывает вопрос об эффективности рынка в условиях отсутствия авторского права:
будет ли хороший продукт, продаваемый по разумной цене, широко распространяться
бесплатно?
В рамках книжной индустрии у нас есть достаточно доказательств, чтобы ответить
на этот вопрос, потому что, в то время как большинство издателей выпускали
электронные издания только в зашифрованном виде, некоторые из них продавали
незашифрованные издания. Более того, многие книги в настоящее время доступны в
peer-to-peer сетях, и ряд авторов пытались предотвратить это. Таким образом, мы
можем ожидать, что незашифрованные электронные книги будут пользоваться
относительно небольшим спросом, поскольку они сразу же появятся бесплатно в
одноранговых сетях, в то время как зашифрованные книги будут продаваться лучше,
поскольку они не подвержены “пиратству".” Поразительно, но данные показывают
прямо противоположный результат.
Случай fictionwise.com - это особенно показательный естественный эксперимент,
поскольку он иллюстрирует, что в зависимости от издателя и автора одни книги
продаются в зашифрованном виде, а другие - в незашифрованном. Зашифрованные
книги, как правило, принадлежат самым известным авторам. Например, на момент
сбора данных 1 сентября 2002 года, самая высоко оцененная книга (оценивали
покупатели) была зашифрованной. Оба типа книг продаются по сходной цене – около
5 долларов за роман. С другой стороны, на fictionwise.com также приводятся
некоторые данные о продажах: они публикуют топ-25 последних бестселлеров и
топ-25 бестселлеров за последние 6 месяцев. В случайно выбранную дату 1 сентября
2002 года ни одна зашифрованная электронная книга не появилась ни в одном из
рейтингов. Почти пять лет спустя ситуация несколько изменилась в пользу
зашифрованных книг, но не столь кардинально. Мысля в тех же категориях, можно
заметить, что в данный момент рынок поделен примерно пятьдесят на пятьдесят
между зашифрованными и не зашифрованными книгами. Интересно, что цены выглядят
одинаковыми, указывая нам на то, что, либо незашифрованные книги всегда намного
лучше зашифрованных, либо влияние “пиратства” на спрос на законные продукты
совершенно незначительно.
Данные, предшествующие появлению fictionwise, говорят ровно о том же. В те
времена существовало большое количество магазинов, включая большинство крупных
издательств, для зашифрованных электронных книг, и только один Baen - для
незашифрованных электронных книг. Вот отчет автора Эрика Флинта об успехе
незашифрованного Webscriptions в сравнении с другими компаниями, занимающимися
продажей зашифрованных электронных книг:
> Webscriptions, в отличие от всех других электронных магазинов, о которых я
> знаю, платит мне роялти в значительном объеме. На данный момент я получил
> около 2140 долларов в виде электронных роялти от Baen Books за 2000 год…Эта
> сумма, конечно, намного меньше моих гонораров за бумажное издание, но вряд ли
> это можно назвать “грошами". Напротив, любая другая электронная торговая
> площадка, о которой я знаю, платит роялти – если вообще платит – в двухзначных
> цифрах. Мой друг Дэйв Дрейк уполномочил меня сообщить общественности, что его
> самая прибыльная книга, опубликованная другим издательством (не Baen) за один
> отчетный период принесла ему 36 000 долларов гонорара за бумажное издание и 28
> долларов - за электронное. И это в целом типично даже для успешной книги,
> выпущенной в электронном виде [в зашифрованном виде].
Любопытно, что при поиске в одноранговой сети Gnutella на момент 1 сентября
2002, как, впрочем, и в другие время, по ключевому слову “электронная книга”
выходит ряд книг, выпущенных Baen в электронном формате. Однако речь в данном
случае идет о легальных копиях книг, которые Baen раздает бесплатно – ни одной
книги, которую Baen бы продавал, найдено не было.
В конце концов, трудно обойти стороной тот вывод, что широкое распространение
MP3-файлов по цене затраченного времени и трафика стало следствием
невостребованности данной музыкальной индустрии и низкокачественного «законного»
продукта. Если рассматривать продукты, продаваемые в превосходном формате и по
разумной цене, то кажется, что на торговлю ими в peer-to-peer сетях
затрачивается очень мало усилий – настолько мало, что незашифрованный продукт
превосходит зашифрованную версию.
### Порнография
Как бы выглядела индустрия развлечений без авторского права? В качестве модели
мы могли бы рассмотреть сегмент отрасли, для которого наличие авторского права
не так существенно. Хотя порноиндустрия номинально защищена авторским правом,
она не получает такого социального одобрения, как другие отрасли. Как результат
- немногие представители данной индустрии используют правовую систему для защиты
своей интеллектуальной монополии. Когда мы в очередной раз читаем о том, как ФБР
изымает пиратские DVD-диски в ходе рейдов в Гонконге, кажется, что они изымают
незаконные копии "Звуков музыки", а не "Дебби покоряет Даллас", хоть мы и
подозреваем, что пиратские копии последнего хорошо продаются.
Несмотря на общественное порицание, в большинстве важных аспектов порноиндустрия
похожа на “легальные” фильмы и музыку. Производство и распространение
порнографического фильма или журнала технически и экономически ничем не
отличается от производства и распространения “легального” фильма или журнала,
поэтому мы можем получить значительное представление о том, как “легальные”
отрасли могут работать в отсутствие авторского права, изучив порнографическую
индустрию. В более раннюю эпоху, в эпоху больших накладных расходов на
производство фильмов и глянцевых журналов, порнографическая индустрия работала,
как и любая другая “легальная” индустрия. Однако низкий правовой статус отрасли
затруднял использование законов об авторском праве для подавления конкуренции,
соответственно, как только технологии изменились, порнография превратилась в
кустарную индустрию со множеством конкурирующих мелких производителей. Возможно
не так уж трудно представить, что в отсутствие авторского права легальная
индустрия была бы вынуждена принять ту же модель, поэтому мы можем рассматривать
нынешний этап порноиндустрии как модель “легальной” индустрии без авторского
права.
Если мы перенесемся обратно в 1960-е годы, когда легальная порноиндустрия
впервые получила широкое распространение в США, мы обнаружим, что затраты на
публикацию были высокими, и что в отрасли доминировали несколько гигантов, в
первую очередь Playboy и Penthouse. Однако, в отличие от “легальной” индустрии,
монополистам порноиндустрии не удалось через манипуляции правовой системой,
злоупотребление законом об авторском праве или же через политический фаворитизм
помешать конкурентам войти на рынок. Как следствие - с приходом новых
технологий, порноиндустрия превратилась в отрасль с высоким уровнем
инновационной активности и с низким порогом вхождения. Однако до тех пор пока
основной способ тиражирования порнографических материалов состоял в
распространении глянцевых журналов и фильмов, премьера которых проходила в
специальных кинотеатрах с рейтингом 18+, угроза от конкуренции и плагиата была
невысокой, и крупные игроки процветали.
На протяжении 1980-х годов, и далее - гораздо более быстрыми темпами -
технологии 1990-х годов (видеокассеты и интернет) были приняты и стали доступны
широкому потребителю. В сущности, можно утверждать, что тиражирование и
распространение порнографических материалов было одной из причин взрывного роста
интернета в ранний период 1994-1999 годов. Тысячи вебсайтов, распространяющих
порнографию по всему миру, в большинстве случаев являются имитаторами основных
первоначальных производителей, чаще всего в нарушение авторских прав и
лицензионных ограничений. Интернет-порнографы, как правило, одними из первых
используют новые технологии — от потокового вещания и платной подписки до
всплывающей рекламы и электронных платежей. Благодаря смелым экспериментам порно
стало одной из самых прибыльных онлайн-отраслей, а их идеи переняли другие
“легальные” компании. Кроме того, многие идеи, пришедшие из порноиндустрии,
стали источником для многих других успешных проектов.
Обратите внимание, если бы интеллектуальная монополия была необходимым условием
для устойчивых инноваций, описываемые нами обстоятельства должны были бы
привести порноиндустрию к коммерческому тупику, остановить инновации и
значительно сократить количество порнографии, доступной потребителям. Мы все
прекрасно понимаем, что произошло прямо противоположное. Напротив, значительное
снижения стоимости копирования и распространения фото и видео, а также появление
peer-to-peer сетей не привело к какому-либо сокращению количества новой
порнографии. Более того, мы не видим никаких жалоб от пользователей на снижение
качества контента. Однако это оказало крайне неблагоприятное влияние на
монополии, которые первоначально доминировали в отрасли – начиная с Penthouse,
которая подала заявку по Главы 11(глава Кодекса США о банкротстве; регулирует
вопросы реорганизации неплатежеспособных компаний под руководством старого
менеджмента в попытке избежать полной ликвидации компании – прим. переводчика),
заканчивая Playboy и Hustler, которые резко потеряли в прибыльности и сократили
свою долю на рынке. Когда мы писали этот раздел во время визита в Гонконг в
марте 2004 года, местные газеты объявили о закрытии азиатского издания
Penthouse, однако газетные киоски в Коулуне и Гонконге были переполнены
порнографией, все благодаря многочисленным конкурентам-имитаторам этих
исчезающих монополий.
Если мы сравним индустрию порнографических фильмов и развлечений сее
“легальным” аналогом, мы обнаружим огромное количество преимуществ у
порноиндустрии, которая является более инновационной, которая быстрее создает
новые продукты и внедряет новые технологии и для которой снижение затрат на
распространение привело к диверсификации продукта и увеличению объема дешевой
продукции. Помимо всего прочего, в отрасли преобладают малые компании. Вы не
найдете здесь крупных фирм, которые были бы способны манипулировать рынком как в
масштабах всего мира, так и в масштабах одной страны. Европейские интеллектуалы
и политики, одержимые страхом перед американской культурной колонизацией и перед
наплывом музыки и фильмов с Нового Света, должны взять на заметку: усиление
защиты авторских прав, за которое вы все выступаете, сделает вас на пару евро
богаче и намного более интеллектуально колонизированными.
Наконец, главное, что отличает порноиндустрию от любой другой “легальной”
индустрии – это “звезды”, будь то актрисы, актеры или режиссеры, которые
зарабатывают отнюдь не плохие деньги, но которые, вместе с этим, не имеют столь
внушительного состояния, какое имеют их «двойники» из монополизированной
отрасли. Данные показывают, что порнозвезды снимают гораздо больше фильмов и
зарабатывают в целом на 1-2 порядка меньше, чем обычные звезды. Другими словами,
они работают больше и зарабатывают меньше денег. Это может показаться “плохой”
особенностью незащищенной отрасли, но с социальной точки зрения это не так
плохо, как может показаться на первый взгляд. На самом деле это другая сторона
одной медали – ведь выходит все больше порнофильмов, все большее количество
дешевого контента становится доступным для пользователей. Звезды порноиндустрии
просто намного ближе к тому, чтобы заработать свою “альтернативную заработную
плату” – экономический термин для обозначения той суммы, которую они могли бы
зарабатывать в своей лучшей (с точки зрения уровня оплаты труда – прим.
переводчика) альтернативной профессии, учитывая их навыки и преобладающие
рыночные условия, – чем звезды “легальной” киноиндустрии.
Социально-ориентированная политика должна быть направлена на организацию рынков
и отраслей таким образом, чтобы товары и услуги могли предоставляться даже в том
случае, если факторы производства, будь то труд или капитал, приносят доход, не
превышающий их альтернативные издержки. Теперь, основываясь на имеющихся
доказательствах, мы не можем исключить возможность того, что Шэрон Стоун или
Брэд Питт – в отличие от Теры Патрик и Рокко Сиффреди – обладают настолько
прибыльными альтернативными профессиями, что они могли бы отказаться от работы в
Голливуде, если бы конечно не зарабатывали десятки миллионов долларов за один
фильм благодаря закону об авторском праве. Тем не менее, мы не можем не задаться
вопросом, многие ли “легальные” актеры и актрисы покинут индустрию, если защита
интеллектуальной монополии исчезнет. Хотя ясно, что доминирующие фирмы и крупные
игроки в “легальной” отрасли могут опасаться такого исхода, у потребителей этих
продуктов, “легальных” или нет, безусловно, нет никаких причин для опасений.
Комментарии
-----------
К сожалению, никто еще не написал книги об истории конкурентных инновациях,
однако существует множество ценнейших книг по истории технологий, из которых
читатель может составить представление о том, сколько изобретений было сделано